На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Нина Катаева

302 подписчика

Свежие комментарии

  • Николай Вовк
    «Желая ознаменовать особое Моё благоволение к тем нижним чинам Лейб-гвардии, которые на Отечественной войне оказали с...«Если бы я мог ст...
  • Николай Вовк
    А вы были офицером? Вы знаете хоть что-то об ЧЕСТИ офицерской, или как не любили понятие отдание воинской чести в арм...«Если бы я мог ст...
  • Николай Вовк
    Всё, что касается Гражданской войны полностью не согласен. Она и называется Гражданской, что против друг друга воюют ...«Если бы я мог ст...

Поэзия и любовь рождаются из грусти

Монологи Полетаева продолжаются. К 150-летию Сергея Рахманинова

День Рахманинова в домашней студии-салоне начинается с демонстрации двух его студенческих произведений: с мажорной «Русской рапсодии» и минорной «Бурлацкой», и тут интересно задаться вопросом, какова в основе своей музыка композитора? Думаю, разные люди оценят её по-разному. По мне, так музыка его радостная и жизнеутверждающая, хотя Полетаев любит цитировать высказывание Рахманинова: «Мать музыки – грусть, сестра её - поэзия, а сама музыка – любовь». В переводе фраза будет означать, что поэзия и любовь рождаются из грусти, если вдуматься, то с этим постулатом можно согласиться, невозможно всё время пребывать в мажоре, жизнь таит в себе немало грусти. А у Рахманинова жизнь с самого детства была очень тяжёлой и грустной.

Ауру в салоне-студии у Полетаева создают белоснежные скульптурные бюсты композиторов – Чайковского, Рахманинова, Римского-Корсакова, Глинки и Свиридова. Это работы Вячеслава Клыкова. Полетаев говорит о них неизменное: «Планетарного уровня люди, таких сейчас нет и не будет, никто не напишет такую музыку». О своём кумире говорит так: «Рахманинов - это музыкальный Олимп, играть его музыку трудно и ответственно, но, в то же время, это всегда радость, праздник и счастье. Рахманинов - символ достоинства, благородства, морально-нравственного превосходства над всем, что мешает людям жить, и, по-моему, это единственное, на что можно ориентироваться сегодня, надеясь сохранить русскую нацию и возродить истинную Россию. И сейчас, когда полмира собирается уничтожить нашу страну и всё, что создала Россия, таких людей, как Рахманинов, необходимо охранять в мировой культуре».

«Русскую рапсодию», как и «Бурлацкую», Рахманинов написал для исполнения на двух роялях в четыре руки. Но сочинения эти никто не играет, потому что не всегда под рукой оказываются два рояля и два виртуоза, а  преодолевать трудности люди не очень любят. Тем временем, «Русская рапсодия» - сказка - очень задорная, Рахманинов написал её для себя и приятеля, с которым намеревался сразиться – кто кого переиграет. «Замечу, что музыку мало слышать, - говорит Полетаев, - её надо видеть, потому что когда она звучит, она создаёт образы – далёкие, близкие, а иногда настолько точные, что ты видишь, как шевелится трава или плывёт по небу луна. Что касается архитектуры, скульптуры, живописи - некоторые считают, что это музыка, потому что произведения в этих жанрах звучат».

О «Русской рапсодии» Анатолий Иванович узнал совершенно случайно: увидел ноты на выставке произведений Рахманинова в Музее Глинки. «Русская рапсодия» - ни в одном учебном заведении не говорили о ней, никто не играл и слыхом не слыхивал. Энтузиаст немедленно достал клавиры для двух роялей, сделал аранжировку и оркестровку и приступил к репетициям: «Не сразу всё стало получаться, я же создавал концертный оркестр, и мне, конечно, хотелось взять в репертуар «Русскую рапсодию», но пьеса была не концертная. А концертность, как известно, это предельный лаконизм и энергетика, и, если с виртуозностью всё было в порядке, то яркой кульминации в «Рапсодии» не хватало. Пришлось сделать кульминацию, убрать вариации, задерживающие темп, и получилась концертная пьеса. То есть, я сделал то, чего, по мнению многих, не имел права делать, кто я такой, чтобы переделывать Рахманинова, вот если бы я был «кто-то», вопроса бы не возникло. Но музыканты-теоретики, уверен, скажут: «Какая замечательная задача выполнена».

Картину Репина «Бурлаки на Волге» (1873) видели все, и тот, кто вглядывался в лица людей, которые на пределе человеческих возможностей тянут судно против течения, пережил немало эмоций. Оборванные, голодные, с впившимися в тело лямками - и всё это за кусок хлеба. Картина появилась в год рождения Сергея Васильевича и была определена в Русский музей. Сведений о том, что студент Рахманинов написал «Бурлацкую» под впечатлением от картины Репина, нет, но, слушая пьесу, думать будете только об этом. Сначала издалека услышите песню – «Всю-то ночь мы тёмную», бурлаки постепенно приближаются, и на картине крупным планом видим их на рассвете. Потом на судне начинается пожар, и бурлаки борются со стихией, они победят, хотя кто-то из них погибнет, и состоятся похороны. «Всё это услышите и увидите в музыке Рахманинова, - говорит Полетаев. - Юноша, не написавший ещё свой Первый концерт, был уже патриотом-мыслителем, умеющим создать форму. «Бурлацкая» прекрасно воспринимается на концертах и у нас, и за рубежом. Заметьте, что музыка заканчивается в миноре, тремя грозными аккордами: будет возмездие! Рахманинов всегда помнил, что бурлаком был его друг Шаляпин и реагировал на это».

Когда рояль как оркестр

«Знаете ли вы, что Рахманинов редко играл свой Третий концерт? То есть, поначалу, конечно, играл, но говорят, что, когда он приехал в Америку и услышал, как играет его Третий концерт Владимир Горовиц, уступил ему исполнение. Горовиц был уникальный пианист-виртуоз, очень музыкальный и настолько тонкий художник, что о нём говорили – «звучит, как кисть живописца». О том, что так можно играть Третий концерт, Рахманинов даже не думал, у каждого исполнителя есть право на своё прочтение. Вот Горовиц и был не столько пианист, сколько интерпретатор, пианисту мало уметь сыграть чужую форму, он должен её услышать, увидеть и сделать так, чтобы автор был счастлив. Это я к тому, что Рахманинов был очень чутким человеком, его Третий концерт шедевр, выше ничего нет, международных конкурсов без него не бывает. Клиберн играл у нас Третий концерт, получил Золотую медаль, и все были счастливы. Говорили – «Он разговаривает с богом, а вы хотите, чтобы премию получил кто-то другой», за первое место шла борьба.

Горовиц играл так хорошо, что Рахманинову очень понравилось. Сам он так не стал бы играть, ведь композиция хороша тем, что за счёт темпа, динамики и эмоциональности её можно показывать в разных ракурсах. Хороший исполнитель – всегда соавтор композитора, от него зависит качество композиции и точность философии исполнения. А Горовиц – необычайный пианист, у него рояль как оркестр, он всё слышит, играет каждый звук, и звучат они у него по-разному - то как гобой, то как флейта, он феномен. Его техника была такова, что Рахманинов говорил: «Так играть не надо, нас этому не учили». Руки у него, благодаря длинным пальцам, были ниже клавиатуры. Рахманинов не играл свой Третий концерт, потому что был исполнитель, который делал это лучше, чем он».

Можно ли спеть Каватину Алеко без голоса

70-летний юбилей Бориса Штоколова в Большом зале Консерватории прошёл в экстремальных условиях. По пути в Москву любимец публики простудился и заболел. А зал уже снят, оркестр «Боян» в ожидании, «Газпром» обо всём позаботился. Анатолий Иванович изо всех сил лечил певца у себя дома. И вот выдающийся бас - без голоса - вышел на сцену. Арию Кончака петь не стал, решили начать с Песни Варяжского гостя. Спел, публика поддержала, и Штоколов рискнул исполнить Каватину Алеко Рахманинова… Именно этот номер показал нам Полетаев на вечере.  И припомнил, что «Боян» не раз выступал в Зале Чайковского и в Большом зале Консерватории с лучшими певцами страны, несмотря на наветы недругов. Умные люди «пропаганду» вокруг Полетаева успешно обходили. Штоколов блестяще прочёл и спел авторскую композицию на стихи Пушкина из «Полтавы» под музыку романса из «Метели» Свиридова, которая всегда восторженно принималась зрителями. 

***

Романс ля-мажор для двух роялей и шести рук звучит в Концертном зале Бауманского университета. Концерт ведёт музыковед, з.а. Галина Преображенская, партнёр и друг «Бояна». На этом концерте в шутку она обращается к Полетаеву с пушкинским «Признанием»: «Я вас люблю, хоть и бешусь…», которое, перефразировав, заканчивает строчкой: И, мочи нет, сказать желаю,\Полетаев, как я вас люблю!» Преображенская говорит о том, что дирижёр совершил революцию в серьёзной музыке, называет его Робеспьером, который «не сдаёт позиций». «Разве можно после Штрауса заканчивать концерт серьёзным произведением? - спрашивает ведущая. - И отвечает: «Полетаев может: то, что для других было бы испытанием, для Анатолия Ивановича норма». Полетаев комментирует: «Романс ля-мажор – шедевр, который мало кто знает, ни один оркестр его не играет, потому что написан он для двух роялей, и не всегда есть возможность сыграть. Слушайте, это высокая музыка, целебная и душевная, она делает нас лучше».

Политика на фоне романсов

Исполнение грустного романса «Не пой, красавица, при мне» грузинским певцом Давидом Гвинианидзе Анатолий Иванович предварил политическим постулатом. «Американцы давно хотят уничтожить Россию, - сказал он, - людей убрать, оставить только территорию, сделать то, что сделали с Украиной. Пытались это же самое сделать с Грузией – не получилось, Россия объяснила грузинам, что их втягивают в авантюру. Попыталась образумить: как можно, в Советском Союзе грузины жили лучше всех, но они выполняли задачу американцев. А сейчас, когда Путин разрешил безвизовый перелёт в Москву, американцы в ужасе, не знают, как заставить грузинский народ отказаться от перелётов. Но пока самолёты летают, и будут летать семь раз в неделю … «Не пой, красавица, при мне» - на эти стихи Пушкина было написано много романсов, но как только появился вариант Рахманинова, все другие исчезли. Давид Гвинианидзе приехал из Тбилиси, немногие могут петь так, как он».

Когда плачут мужчины

«Элегия» - ещё один фортепианный номер в моей аранжировке, - говорит Полетаев, - я был не согласен с трактовкой, в которой пианисты, включая Рахманинова, играли пьесу. Мне показалось, что этот романтичный салонный номер печален по сути, почти реквием, и я его переделал. А оркестр «Боян» вместе с замечательной певицей Натальей Васильевой должен был выступать в КГБ перед разведчиками-нелегалами. У меня как раз была готова аранжировка «Элегии», и перед концертом я обратился к публике, что представляю им эту премьеру. И добавил, что хотел бы исполнить пьесу не только для присутствующих, но и для тех, кого нет среди них. «Некоторые после окончания своей «работы» сидели в тюрьмах, - сказал я, - не мне вам рассказывать, что такое жизнь разведчика, сплошной стресс и риск, постоянная концентрация интеллекта и наивысших движений души и сердца, и при этом величайшая любовь к родине и величайшее самопожертвование».

Мы начали играть, и вдруг в зале послышались рыдания, вы не поверите, но эти мужественные мужчины, «бойцы невидимого фронта», агенты и резиденты, видимо, вспомнив самые тяжёлые моменты из своей жизни, не смогли сдержать слёз. Что говорить об их жёнах, которые тоже пришли на концерт… Мне потом два года звонили зрители и благодарили за концерт. Пользуясь случаем, хочу сказать, что лучшей траурной музыки, чем «Элегия» Рахманинова, не существует, а у нас и на свадьбах, и на похоронах играют творения иностранцев».

Богатыри смотрят в будущее

Под занавес в салоне-студии слушаем «Фантазию на темы былин Рябинина» Антона Аренского, это учитель Рахманинова, с которым они были близки по духу. Слушаем «Фантазию» и – соглашаемся: тот же подъём, то же победительное настроение. «Думаю, Рахманинов поддержал бы нас с таким финалом, - говорит Полетаев. - Не хвастовства ради скажу, что такое позволительно только бесстрашным и нахальным, но Аренского я тоже усовершенствовал, у него кончается всё в миноре, также грустно, как у Рахманинова, а я добавляю туда три мажорных аккорда и заканчиваю богатырями, которые смотрят в будущее. Мало кто посмеет такое сделать, не всем это дано». (Продолжение следует).

Нина Катаева

 

Картина дня

наверх