На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Нина Катаева

346 подписчиков

Свежие комментарии

  • Сергей Дмитриев
    Предлагаю на предмет использования мои книжки "Проза жизни" и "Ну, что тебе сказать про СэШэА?" .Валентин Красного...
  • Светлана Арт
    Красавчик! Есть такие мужики, которым можно все! Он один из них!!!Александр Домогар...
  • Ольга Брусенская
    Горжусь такими сыновьями земли русской! Аплодирую стоя!👋👋👋Александр Домогар...

«Человеческое жало опаснее змеиного!»

 В Малом театре премьера: «Мой нежный зверь» по чеховской «Драме на охоте»

Если пьесы Антона Павловича Чехова на знаменитой сцене ставились, и некоторые не по разу, то опыт постановки по его прозе - первый. Спектакль по своей инсценировке поставил н.а. Андрей Житинкин. В его постановке на сцене Малого идёт «Пиковая дама» Пушкина, шёл лермонтовский «Маскарад» и «Идиот» Достоевского, но встреча с Чеховым для режиссёра также впервые.

Первая репетиция спектакля «Мой нежный зверь» состоялась 3 ноября, и этот проект стал последним при Юрии Соломине. Художественный руководитель театра, народный артист СССР Юрий Соломин пришёл на читку и по традиции напутствовал артистов и режиссёра. Юрий Мефодьевич сказал, что эта постановка крайне важна для Малого театра, отметил, что Чехов - его любимый писатель и такой же знаковый автор, как и Островский. «А уходя, Соломин обернулся в дверях и произнес: «Я желаю вам аншлагов», - сказал в интервью Андрей Житинкин.

«Драма на охоте» (1884) - одна из ранних повестей Чехова, написанная в редком для автора жанре детектива. У неё два подзаголовка - «Истинное происшествие» и «Из записок судебного следователя». Известно, что писатель отрицательно относился к детективной литературе, повесть, которую называл романом, написал в возрасте 24 лет и никогда не возвращался к работе над ней, не включал в собрание сочинений, не упоминал в переписке. Повесть под псевдонимом А.Чехонте частями была опубликована в московской газете «Новости дня» (1884-1885). Современному зрителю «Драма на охоте» известна по фильму Эмиля Лотяну «Мой ласковый и нежный зверь» (1978). Повесть трижды экранизирована на родине, а также за рубежом – в США, Германии, Италии, Венгрии.

Спектакль идёт в сценографии Андрея Шарова, впечатляющей красотой леса (художник по свету – засл. работник культуры России Андрей Изотов) и графскими интерьерами. В спектакле принимают участие солисты Оркестра Малого театра – засл. работник культуры России Михаил Иванов и Александр Иванов. Режиссёр сказал на пресс-показе, что играть в этом спектакле мечтали все артисты, и команда подобралась внушительная - семь народных, трое заслуженных, молодые таланты. По сюжету, к редактору газеты (н.а. Валерий Афанасьев) приходит бывший судебный следователь Иван Камышев (Андрей Чернышёв) и оставляет рукопись своей повести, сообщив, что написана по реальным событиям, и намекнув, что он их участник. Через пару месяцев редактор открывает рукопись и внимательно в неё вчитывается. Его увлекают события, происходившие в усадьбе загульного графа Карнеева (н.а. Александр Вершинин), с которым «дружит» Камышев, участвуя в его попойках с местным бомондом под аккомпанемент цыганского хора.

В центре событий оказывается 19-летняя Оленька Скворцова (Варвара Шаталова), дочь лесничего, прекрасная наяда, перед чарами которой устоять невозможно. Но она выходит замуж за пожилого графского управляющего Урбенина (н.а. Александр Клюквин), вдовца с двумя детьми, ног под собой не чующего от выпавшего ему счастья… Круговерть событий, в которой Оленька, возникшая в первой сцене как романтичная «девушка в красном», покажет свой хищный лик, выбирая кавалера побогаче, пожертвует и семьёй, и любовью, добиваясь положения графской содержанки, и, в конце концов, эта круговерть приведёт к трагедии.

Критики, наиболее глубоко проникшие в смысл повести, усмотрели в ней своеобразный диалог с Достоевским: Камышев, как и Раскольников, совершил двойное убийство, погубил Урбенина, свалив на него свои смертные грехи, но, в отличие от студента, остался безнаказанным. (Фраза - «Человеческое жало опаснее змеиного!»  принадлежит именно Урбенину). Герои непохожи ни внешне, ни внутренне: Раскольникова мучает вопрос, «тварь он дрожащая, или право имеет», а Камышев знает, что имеет право. Он ощущает себя над людьми, они для него - что пешки. Чехов и описывает его как сверхчеловека, под обаяние которого легко подпадают люди. Он великолепный психолог и почти никогда не теряет самообладания. Даже редактору, которому принёс разоблачающую рукопись, смеясь, признаётся в убийстве. А про муки совести в течение восьми лет выдаёт: «Не совесть меня мучила, нет!.. Мне казалось странным, что люди глядят на меня, как на обычного человека; во мне сидит страшная тайна, и вдруг я хожу по улицам, бываю на обедах, любезничаю с женщинами!.. Я не мучился бы, если бы мне приходилось прятаться и скрытничать».

В этой короткой исповеди, по словам критика, показана вся сила смертного греха, владеющего даже «сверхчеловеком» помимо его воли. Поэтому он и пишет свою повесть, чтобы хоть кто-то заинтересовался его «страшной тайной». По сути, ему уже безразлично, что теперь станется с ним. Если для покаявшегося Раскольникова брезжит впереди какая-то новая жизнь, у Камышева впереди - лишь мрак… Нельзя не заметить, по словам критика, что, ставя себя над обществом, Камышев оказывается вне общества и выводит читателей своим явлением «на проблему одиночества, обособленности, отгороженности человека – одну из главных в творчестве Чехова». «Чехов словно на витрине выставляет нового героя нового времени, - пишет критик, - посмотрите, полюбуйтесь на него, вот он истинный «сверхчеловек». Но предостережение Антона Павловича современники не расслышали».

Детективная история, рассказанная в лучших традициях жанра, держит зрителей в напряжении. Кто убил Ольгу – этот вопрос будет висеть над зрительным залом до последней минуты.

«Антон Павлович выстроил потрясающий детектив, - сказал Андрей Житинкин, - написав необыкновенно насыщенную историю о том, как можно убить любовь, и как сама любовь кого-то убивает, Здесь каждый герой оказывается перед нравственным выбором. Я много лет мечтал поставить Чехова, а «Драма на охоте» сегодня - ну просто бьёт в десятку, абсолютно современная проблематика. Понятно, что Чехов признанный гений драматургии, но мы забываем, какой он первоклассный прозаик. Какой замечательный текст, какая полифония, сколько линий, и мы взяли их все. Гибель Оленьки неслучайна, Чехов гений в этом, сколько сегодня сгорает молодых девочек, которые хотят и любви, и роскоши, и, как всегда по-русски, всё сразу и сейчас. И вот летят они на этот огонь, как мотыльки, и погибают. Это оригинальная история, настоящий курс любви, и меня поражает в ней, как человек может убить за любовь, и сколько, говоря словами Бунина, «звериного» в человеческой любви…

 И, конечно, в нашем спектакле возникает тема возмездия, для нас важно, что герой Чернышёва наказан уже при жизни, здесь и сейчас, а не где-то когда-то, когда в высших сферах будет идти суд. Зло не может быть не наказано, и самое ужасное в том, что Камышев наказал себя сам, он собственными руками убил свою любовь.

 «Драма на охоте» идеально подходит для формата Малого театра, посмотрите, как срифмовались наши бронзы и люстры графской гостиной с этой историей XIX века. Для меня было неожиданностью, когда один зритель воскликнул: «Да сейчас на Рублёвке полно таких веранд, набитых антиквариатом!» То есть, действительно, всё осталось таким же, природа человека не меняется, если вы заметили, фраки, костюмы с бабочками, платья на свадьбе Оленьки точно такие, какие видим сегодня, иногда даже непонятно, когда это происходит, сейчас или всё-таки во времена, когда было написано. А для нас это было принципиально, потому что я обожаю зрителей, которые подключаются к действию и становятся его соучастниками».

В завершение пресс-показа спрашиваю у Житинкина, имел ли для него значение подзаголовок - «Истинное происшествие»?

- Да, - ответил Андрей Альбертович, - для нас это было важно, потому что там, внутри, ещё есть игра – квест, помните, персонажами там вычеркиваются какие-то куски, и тот, кто читает повесть первый раз, даже немного играет в игру, предложенную Чеховым. А слово - «истинное» подводит к тому, что это было на самом деле, и Камышев, действительно, пишет про себя, то есть, эта история как бы невыдуманная. И в этом, наверное, главное, потому что огромное количество таких страшных любовных историй происходит, как я говорю, за закрытыми кремовыми шторами, как у Булгакова, когда никто ничего не знает, а происходит кошмар!..

Нина Катаева

Фото Владимира Коробицына

 

Картина дня

наверх