В Театре Вахтангова поставили спектакль по роману Достоевского «Идиот»
Роман этот, занимающий вторую позицию в «великом пятикнижии» Достоевского, был написан со второго захода. Начат в 1867 году в Женеве, закончен в 1869-ом во Флоренции, о чём возвещает мемориальная доска на фасаде дома №22 на площади Питти.
Здесь Фёдор Михайлович работал над самыми важными сценами в романе: объяснения между соперницами, гибели Настасьи Филипповны, сумасшествия князя Мышкина. По договору с издательством он должен был ежемесячно высылать определённое число страниц, которые тут же печатались. Нарушать условия было нельзя, семья находилась в крайне затруднительном положении. Из России они бежали от кредиторов покойного брата Фёдора Михайловича. Думали провести за границей всего три месяца, а скитаться по Европе пришлось четыре с лишним года. В Женеве потеряли трёхмесячную дочь Сонечку...
Главный герой романа, князь Мышкин, обладает чертами Иисуса Христа: он доверчив и готов любить весь мир. Но окружение отказывается принимать его таким, каков он есть. Первоначальный замысел романа был переработан до неузнаваемости. Достоевский поставил перед собой новую задачу. В письмах поэту Аполлону Майкову и племяннице Софье Фёдор Михайлович писал: «Главная мысль романа - изобразить положительно прекрасного человека. Труднее этого нет ничего на свете... Все писатели, не только наши, но и европейские, кто только ни брался, всегда пасовал. Потому что эта задача безмерная. Прекрасное есть идеал, а идеал - ни наш, ни цивилизованной Европы ещё далеко не выработался».
Революционеры-демократы создавали положительные образы «новых» людей, исходя исключительно из революционной борьбы. Разрабатывая образ Мышкина, писатель по-своему взглянул на проблему. Главное устремление князя, по Достоевскому, заключается в том, чтобы «восстановить и воскресить человека». Высшим идеалом прекрасной человеческой личности он считает Христа и отвергает революционные пути борьбы. В его черновиках можно найти определение Мышкина как «князя Христа». Достоевский призывал к моральному перевоспитанию личности в духе христианских идеалов.
*** «Идиота» часто переделывали для сцены. Первые постановки состоялись 11 октября 1899 года в Москве, в Малом театре и 4 ноября того же года в Петербурге, в Александринке. С Ермоловой и Савиной - Настасьей Филипповной, Яблочкиной и Комиссаржевской - Аглаей. Князя Мышкина в Москве сыграл Васильев, в Петербурге - Аполлонский, Рогожина соответственно Падарин и Дальский. Событием стал «Идиот» Георгия Товстоногова на сцене БДТ - со Смоктуновским и Лебедевым в ролях князя Мышкина и Рогожина (1957); с Татьяной Дорониной - Настасьей Филипповной во второй редакции (1966).
На вахтанговской сцене постановка Владислава Наставшева - второй опыт сценизации великого романа. Первой поставила «Идиота» с вахтанговцами Александра Ремизова, по инсценировке Юрия Олеши, сделанной по заказу театра. Премьера со звёздным составом (князь Мышкин - Николай Гриценко, Настасья Филипповна - Юлия Борисова, Рогожин - Михаил Ульянов, Аглая - Людмила Целиковская) состоялась в 1958 году. Вскоре после съёмок Борисовой в картине Пырьева, где она предстала в этой же роли.
Случилось так, что Настасью Филипповну, эту сложнейшую роль мирового репертуара, в разные годы играли ещё три актрисы вахтанговской труппы. В телеспектакле Людмила Максакова (1979), в телесериале Владимира Бортко Лидия Вележева (2003) и вот в постановке Владислава Наставшева - Анна Дубровская. Всего в Театре Вахтангова по произведениям Достоевского ставилось несколько спектаклей. Владимир Иванов поставил «Дядюшкин сон» с Владимиром Этушем, Марией Ароновой, Анной Дубровской и Олегом Макаровым (2000). Римас Туминас выпустил «Пристань», где в одном из отрывков Максакова сыграла Бабуленьку в «Игроке» (2011). Юрий Любимов поставил «Бесов» - свой последний спектакль на драматической сцене (2012). В «Студии» выпускники Щукинского института сыграли постановку «Чужая жена и муж под кроватью» в режиссуре Екатерины Зонненштраль (2017). А два года спустя, щукинцы показали на Симоновской сцене дипломный спектакль «Преступление и наказание» в постановке Елены Ласкавой (2019).
Владислав Наставшев - не новичок в Театре Вахтангова. Его дебют на Новой сцене в декабре 2023-го - «Повесть о Сонечке» Марины Цветаевой отмечен премией «Хрустальная Турандот» в номинации «Лучшая режиссура». И обращение к роману у режиссёра не первое: студентом ЛГИТМИКа репетировал роль князя Мышкина, а десять лет назад поставил «Идиота» в Риге. И вот новый «Идиот» от Наставшева на вахтанговской сцене. Спектакль необыкновенный, из тех, сценография которых при первом взгляде гипнотизирует зрителей, и в зале с первых минут устанавливается особенная тишина.
Наставшев, вслед за автором, выводит на сцену четверых главных героев, только прочесть, в каких муках рождалась эта четвёрка у Достоевского! «В общем план создался, - писал Фёдор Михайлович Майкову, - мелькают детали, которые очень соблазняют меня, но целое, но герой? Целое у меня выходит в виде героя, я обязан поставить образ. Разовьётся ли он под пером? И вообразите, какие, сами собой, вышли ужасы: оказалось, что кроме героя есть и героиня (Настасья Филипповна. - Н.К.), а стало быть, два героя!! И, кроме этих героев, есть ещё два характера - почти героев (Аглая и Рогожин.- Н.К.). Из четырёх героев два обозначены в душе у меня крепко, один ещё совершенно не обозначился, а четвёртый, то есть главный, первый герой, чрезвычайно слаб. Может быть, в сердце у меня и не слабо сидит, но - ужасно труден».
А если помнить о том, что романы Достоевского «полифоничны», то есть каждый из героев претендует на свою правду, и в столкновении этих правд летят искры и рождается новая реальность, то читателю-зрителю предстоит непростая работа - увидеть и понять ту Россию, которая была нашей предшественницей. Вот откуда на сцене эта разноцветная вздыбленная земля, которая поначалу смущает зрителей (сценографы сам режиссёр и Валерия Барсукова, художник по свету Руслан Майоров, видеохудожник Ася Мухина), эти матовые световые занавеси и разнокалиберные коврики, пар, время от времени вырывающийся из пробоин в полу, как из преисподней... А эти подушки, привязанные к пустым дверным проёмам-порталам, похожим на те, что были в «Повести о Сонечке», пришпиленные к ним обрывки обоев советских времен, сваленные в углу старые театральные кресла, старинные звонки, телефоны, валяющиеся на полу в лужах книги и разные предметы... А это страшное чёрное дерево без листьев на горизонте, рядом с надписью «ИДИОТЪ» - полный разгром, времена и пространства смешались, и где ещё, как не во сне, можно увидеть эти картины на накренившейся сцене?..
И первым в этом «ужасе» возникает князь Мышкин, весь какой-то скрюченный, в потёртом одеянии, явно с чужого плеча - красавца Константина Белошапку и не узнать. Садится в одно из зрительских кресел и каким-то детским голоском пытается что-то нам втолковать. «Иногда снятся странные сны, - говорит он, - пробудясь после которых вы припоминаете их ясно и удивляетесь тому, что разум не оставлял вас во всё продолжение вашего сновидения. И почти каждый раз вы чувствуете, что вместе со сном оставляете что-то для вас неразгаданное... Что-то новое, пророческое, будто вам сказанное, но что именно - ни понять, ни припомнить не можете». Пространство сцены обозначается светодиодной рамкой, и князь-зритель бесстрашно шагает туда, навстречу открывающимся драмам, становясь действующим лицом.
Вначале даже трудно представить, как он там сориентируется, но, если прислушаться, различим стук колес и поймём, что с главным своим «братом» Мышкин, прибывающий из швейцарской клиники в Петербург, уже познакомился (купеческого сына Парфёна Рогожина играет Павел Юдин), и о главном «предмете» - Настасье Филипповне (Анна Дубровская) услышал. А потом вы обнаружите, что, перетасовав события глав и частей романа, постановщик каким-то образом сохранил их последовательность и акценты в нужных местах. Многочисленные персонажи романа оставлены за скобками, и нам достаточно будет услышать разговоры Настасьи Филипповны с Тоцким по телефону или увидеть те пируэты, которые она проделывает с деньгами Рогожина, чтобы уловить эту тему во всей полноте. Главное, что прозвучит: «Смотри, князь, как твою невесту торгуют!», «А знаешь ли ты, что меня, рогожинскую, берёшь?» Великолепны костюмы в «Идиоте» (Майя Майер), для разных эпох разные, затмевает всех, конечно, роковая красавица НФ, умиляет её свадебное платье с накинутым на плечи пиджаком, шутка ли, из из-под стольких венцов сбежать...
Павел Юдин в роли Рогожина - настоящее открытие, это первый выход актёра на Основную сцену в главной роли, ранее выходил лишь в роли воина в «Царе Эдипе», без слов. В «Идиоте» он - богатый псковский мужик, необузданный в своей страсти к Настасье Филипповне, живущий, как говорят о таких, на «разрыв аорты». Величайший ёрник в общении с Мышкиным: то «люблю», то «не люблю» тебя, Лев Николаевич! крестами-то поменялся, но едва не прикончил князя ножом, которым якобы разрезал страницы в книгах. Именно в его квартиру Достоевский помещает в романе картину Ганса Гольбейна Младшего «Мёртвый Христос в гробу», которая так поразила его в Художественном музее в Базеле. Для зрителей же картина визуализирована. Кульминацию спектакля - монолог князя Мышкина о Вере режиссёр монтирует с видимым образом Христа с картины. Яркой вспышкой, в позе Христа, предстаёт перед нами скинувший одежду и оказавшийся в одной набедренной повязке князь Мышкин...
Главным вызовом постановки стала, конечно, Аглая (Полина Рафеева) с её соло перед микрофоном. За музыкальное оформление в спектакле отвечает сам Наставшев и Иван Лубенников: на фоне космической музыки звучат пьесы из разных времён. Вот и с пушкинским «Рыцарем бедным» всё, как в романе, только Аглая не читает его, а поёт как балладу, облаченная в модный кэтсьют, облегающий комбинезон телесного цвета, о котором пишут, что такие носят как «выражение собственной женственности и одновременно силы». Ну не об Аглае ли сказано?.. И тема «Рыцаря» - тема вечного духовного поиска лейтмотивом проходит через весь спектакль. И не виденье ли Девы Марии, явившейся когда-то паладину из пушкинского стиха, пытается рассмотреть князь Мышкин, устремляя взор в небеса?.. Увы, он не сумел разделить себя между двумя красавицами, хотя, действительно, любил обеих, но Аглаю по-настоящему, а Настасью Филипповну - «любовью-жалостью», которая на Руси почиталась за самую великую.
Финал, как все помнят, трагичен. Рогожин использует наконец по назначению свой нож, убивая Настасью Филипповну из ревности, и отправляется на каторгу. Князь Мышкин возвращается в швейцарскую клинику, Аглая выходит замуж за иностранца... Но вернёмся к замыслу Фёдора Михайловича: удалось ли ему изобразить «положительно прекрасного человека»? Некоторые считают, что нет, к идеалу можно лишь приблизиться, а для меня князь Мышкин прекрасен, в финале и актёр, его играющий, выглядит совсем по-другому, хотя сделать своего героя воплощением совершенства и ему не удаётся... На вопрос «почему» - в «полифоничных» романах каждый отвечает сам. Так что поиск продолжается... 
Нина Катаева
Фото Владимира Коробицына
Свежие комментарии