В Геликон-опере впервые поставили «Богему» Пуччини
Трудно сказать, когда этот термин – богема (фр. bohme, букв. - цыганщина), определяющий жизнь творческой молодёжи в условиях нестабильных доходов, – появился в нашей жизни, но в сознании чутких зрителей он связан не только с оперой Пуччини («Латинский квартал» Леонковалло на этот же сюжет не так популярен), а и с опереттой Кальмана «Фиалка Монмартра», фильмами «Богемская рапсодия» (о британской рок-группе Queen) и «Мулен Руж» (с Николь Кидман), с песней Шарля Азнавура. Трогательная история любви парижской цветочницы Мими и поэта Рудольфа, описанная в романе Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы» (1849), покорила мир. А опера Пуччини, которую называют «шедевром веризма» (от ит. il verismo – истинный, правдивый), встала в ряд тех произведений, по которым можно заочно знакомиться с Парижем.
Тем не менее, оперы величайшего мелодиста Пуччини на сцене «Геликон-оперы» стали появляться лишь пять лет назад: худрук и гендиректор театра, н.а.России Дмитрий Бертман поставил восточную притчу «Турандот» (2017) и «Тоску» (2021), выдержавшую пять экранизаций. И вот пришёл черёд «Богемы», с постановкой которой Бертман решился на эксперимент. В качестве постановщиков были приглашены победители разных лет геликоновского конкурса молодых оперных режиссёров «Нано-опера». Весной объявили всероссийский конкурс, и из более, чем ста заявок, выбрали четверых.
Каждый из победителей поставил по акту, а в «Богеме» все четыре акта самостоятельны. Концепция едина, но подход к постановке «своих» сцен у каждого свой. Постановщики - действующие режиссёры: Елизавета Корнеева из Красноярской оперы и Дмитрий Отяковский из Мариинского театра известны в мире музыки, имеют по нескольку постановок в крупных российских театрах. Михаил Сабелев, бывший ассистентом Бертмана на «Тоске» и параллельно ставящий спектакль в Центре Галины Вишневской, работает в Кемерове, вместе с Ляйсан Сафаргуловой из Башкирской оперы учился у Римаса Туминаса. Музыкальный руководитель постановки – Филипп Селиванов, лауреат 1-й премии Первого международного конкурса пианистов, дирижёров и композиторов имени С. В. Рахманинова.
Кроме того, художник по свету Максим Греллер, по костюмам Фёдор Архипов и Елизавета Холмушина, по гриму Наталья Блинкова – лауреаты Открытого национального чемпионата творческих компетенций ArtMasters. Художник-сценограф – Ирина Сид. Художников будущего спектакля курировал руководитель постановочной части «Геликона» Ростислав Протасов, а группу режиссёров – Дмитрий Бертман.
Об эксперименте молодые постановщики заявили с первой сцены. Как известно, у Пуччини, нет увертюр, сразу – в хорошем темпе – начинается действие. И Елизавета Корнеева придумала «увертюру». Зритель видит, а главное слышит, в необъятном пространстве сцены типичный рабочий день фабрики. В общем шуме, который производит заводской конвейер, различим стук молотков, завывание шуруповёртов, грохот от действия непонятных механизмов. Рабочие в синих комбинезонах ритмично двигаются, их движения механистичны и напоминают не то балетные па, не то кадры из немого кино. В левом углу сцены вахтёрша за пультом, в её журнале рабочие отмечают время прихода-ухода из цеха. Длится всё это очень долго, зритель уже давно понял, что вся эта масса людей, переодевшись в цивильное за воротами фабрики, совсем в другом образе ринется на поиски приключений, а молотки всё стучат. Неслучаен и особый акцент на вахтёрше: в сцене в ночном клубе узнаем в ней актрису Мюзетту (Юлия Щербакова). Богема!..
Во втором акте знакомимся с поэтом-интровертом Рудольфом (Шота Чибиров) и цветочницей Мими (Елизавета Кулагина), вернее, они, оказавшись соседями по мансарде, знакомятся на наших глазах. Причём, вначале секс, а потом – как тебя зовут. Что никак не к лицу нежной Мими, разговаривающей с розами и лилиями, – такая страсть при первой встрече в музыке Пуччини никак не обозначена. На самом деле, Елизавета Кулагина, выпускница молодёжной программы театра, в партии Мими впечатлила зрителей мощным и красивым голосом, неслучайно певицу назвали «открытием» этой «Богемы». Красивым тенором обладает и Шота Чибиров, но чувственные порывы этой постоянно ссорящейся пары не убеждают, «химия любви» не возникает.
Красивыми, сильными голосами обладают все исполнители: художник Марсель (Максим Перебейнос), музыкант Шонар (Александр Бокарев), философ Коллен (Григорий Соловьёв), а, что касается трактовки образов, эта богема под стать работягам в комбинезонах: груба, цинична, откровенна, не склонна к нюансам и нюансировкам. Хотя и тогда, в XIX веке, жила она одним днём, особо не заморачиваясь ничьими проблемами, наверное, поэтому друзья пропустили момент, когда под ударом чахотки оказалась Мими. Нельзя не отметить истеричность, как в игре, так и в пении резкой Мюзетты, пребывающей в постоянных разборках с Марселем, образы Мюрже-Пуччини переиначены, это подтверждается и постановкой третьего акта, действие которого происходит в парке развлечений, и, собственно, гибелью Мими от чахотки в финале.
Откровенно жёстко поставила финал Лейсян Сафаргулова. Обессилевшая Мими умирать приходит в комнату Рудольфа, друзья, столкнувшись с неизбежным, бросаются спасать её. И лишь Рудольф, явно опасаясь заразиться, в отдалении от возлюбленной почитывает книжку. Когда все осознают, что Мими не стало, компания бросается врассыпную, остаётся один Коллен… «Это произведение о нас, живущих своими фантазиями, - говорит Сафаргулова, - история о любви и предательстве. Богема в общепринятом понимании – это люди, которые с лёгкостью относятся к тяготам жизни и с презрением - к земным благам. Но в шедевре Пуччини эфемерный мир героев входит в конфликт с реальностью, которая заставляет их спуститься на землю и взять ответственность за свою жизнь. Готовы ли они к этому - большой вопрос». Действительно, что бы ни происходило в мире, центром вселенной друзей было кафе MOMUS, где можно было хорошо оторваться.
«Богема, богема – это означало – быть счастливым…», «В то время на Монмартре цвела сирень…», - поёт в своей песне «Богема» Шарль Азнавур.
Несмотря на то, что «Богему» создавали четыре постановщика, в целом спектакль получился геликоновским по духу. Все акты взаимосвязаны, и развитие действия налицо, безусловно, что тон задан сценой на фабрике. Как всегда, при постановке этой оперы, особенно удались массовые сцены. Примиряет всех волшебная музыка Пуччини, которую называют «гедонистической». И это правда, слушая её в «Геликоне», испытываешь наслаждение.
Нина Катаева
Свежие комментарии